САША МОЭРИ – ВЫХОДЕЦ ИЗ «ГНЕЗДА» ГРУППЫ SWATCH, ВОЗГЛАВИВШИЙ СЕМЕЙНУЮ КОМПАНИЮ CARL F.BUCHERER В 2010 ГОДУ. КОГДА-ТО ОН С ГОРЯЩИМИ ГЛАЗАМИ НА ГОЛОМ ЭНТУЗИАЗМЕ ЛИЧНО ПРОДАВАЛ ПЛАСТИКОВЫЕ SWATCH, А СЕГОДНЯ С НЕ МЕНЕЕ ПЛАМЕННЫМ ВЗГЛЯДОМ ПРОПАГАНДИРУЕТ ЦЕННОСТИ САМОБЫТНОЙ ЧАСОВОЙ МАНУФАКТУРЫ ИЗ ЛЮЦЕРНА.
«После встречи с Йоргом Бухерером в моей голове что-то щелкнуло, и я дико захотел стать частью компании. И сегодня могу сказать, что у меня лучшая работа в мире».
нынешняя его страсть подпитывается не столько энтузиазмом, сколько четким пониманием традиций и конъюнктуры высокого часового искусства.
– Добрый день, Саша. Расскажите, как Вы попали в Carl F.Bucherer.
– Я заменил своего предшественника Томаса Морфа, пройдя ряд необходимых собеседований и тестов. Могу честно сказать, что я не горел желанием занять этот пост, потому что на тот момент мне не нравился бренд в целом, я не понимал его стратегии, но мне хотелось чего-то нового, и поэтому я ввязался во все это. Когда из ста кандидатов осталось трое, у нас состоялась встреча с Йоргом Бухерером,– и все моментально изменилось. Меня словно осенило, в моей голове что-то щелкнуло, и я дико захотел стать частью компании. И сегодня могу сказать, что у меня лучшая работа в мире.
– Гордитесь новым детищем – калибром Т3000?
– Мы работали над ним 4 года – и в итоге у нас получился «плавающий» турбийон на трех подшипниках. Мы первыми сделали такой механизм, что в очередной раз подчеркивает первопроходческий дух марки. И, учитывая наличие здесь еще и периферического ротора автоподзавода, я без ложной скромности назову Carl F.Bucherer лидером периферических технологий в часовом деле.
– Скажите, а что насчет турбийона Bvlgari? Они также используют подшипники…
– Они используют схожий принцип, но в другом исполнении. Тем не менее, повторюсь, мы начали работу над турбийоном 4 с лишним года назад, а Калибр А1000 с кольцевым ротором представили еще в 2008 году. И я хочу, чтобы о нас говорили как о подвижниках в этой области часового дела.
– К чему еще может быть применен термин «периферический»?
– Важно уже то, что он неразрывно связан с нашими калибрами А1000 и А2000, которые рассчитаны на встраивание различных усложнений. Это базовая концепция, в пределах которой мы можем экспериментировать со множеством дополнительных функций и узлов.
– Не планируете ли вы в таком случае как-то запатентовать этот термин?
– Это практически невозможно, но мы сделаем все, чтобы он был неразрывно связан с именем Carl F.Bucherer. Собственно, это уже произошло: многие ритейлеры и клиенты на подсознательном уровне отождествляют слово «периферический» с нашей маркой. Да, некоторые производители выпускали механизмы с такой системой автоподзавода в прошлом веке, а первые эскизы подобных систем, которые мне довелось видеть, датированы концом 19 столетия,– но никто не делал это в промышленных масштабах, серийно.
– Скажите, чем все-таки отличаются калибры А1000 и А2000 и какой смысл выпускать два практически одинаковых механизма?
– Я бы сравнил А1000 с Ferrari или Lamborghini – он красивый, дорогой в производстве, но не очень подходит для семейных выездов на природу или поездок на работу в час «пик». Поэтому мы построили еще и Mercedes-Benz – надежную универсальную машину, обладающую всеми необходимыми потребительскими качествами за разумные деньги. Что же касается Т3000, то он создавался с учетом всех прошлых ошибок и доработок, и поэтому оптимизирован до предела. Он супернадежен, пригоден к серийному производству (что позволит нам получать прибыль с самого начала продаж) и, в отличие от А1000, проходит сертификацию C.O.S.C.
– А что не так в этом плане с А1000?
– Он почти полностью производится вручную, и его подготовка к хронометрической сертификации отняла бы уйму времени и средств. Конечно, все возможно, но какой в этом смысл, если у нас есть А2000 и Т3000?
– То есть А1000 зарезервирован для топовых моделей, так?
– Отнюдь. Смотрите: то, чего другие достигли за период с 1950–60-х до наших дней, мы сделали за неполных десять лет. И этот путь отражен в наших двух базовых калибрах. Практически любое усложнение, будь то вечный календарь или хронограф с указателем GMT, будет интегрировано в А2000, а не в А1000. А1000 остается в нашем брендбуке, как первый мануфактурный механизм новой эпохи, как символ рождения часовой мануфактуры Carl F.Bucherer и будет использоваться в эксклюзивных памятных моделях.
– Как вам удается сохранять независимость сегодня, когда с каждым годом число независимых брендов неуклонно сокращается? Наверняка Йорг Бухерер получает привлекательные предложения от групп…
– Он просто не хочет становиться частью группы, ему это не нужно. Carl F.Bucherer – семейная компания, которой управляет представитель третьего поколения, достигший всего, о чем только может мечтать обычный человек. Он владеет самой мощной ритейлерской сетью в Европе и, возможно, в США, у него есть собственные ювелирное и часовое производства, и ему нет нужды что-либо менять. Фактически, он и так руководит группой предприятий. Он живет ради своего дела, своих работников, страсти к созиданию. Что изменится для него, если он из очень богатого превратится в очень-очень богатого? Абсолютно ничего – за исключением того, что он потеряет смысл жизни…
– У него есть наследники?
– Нет, увы.
В разговор вступает вице-президент компании Лоран Лекамп:
– Прошу прощения, что вклиниваюсь в вашу беседу. В Японии есть интересный закон мукуйо-ши. По нему владелец предприятия может усыновить одного из своих сотрудников и передать ему по наследству свой бизнес. В Японии такая проблема стоит довольно остро, потому что многие занятые люди просто не успевают обзавестись семьей и наследниками. И десятки тысяч профессиональных династий продолжаются именно благодаря мукуйо-ши. В Швейцарии такого нет, но сама идея лично мне очень нравится.
– Кроме шуток, мне кажется, что такой сценарий очень бы подошел для Carl F.Bucherer. Кстати, сколько сейчас лет Йоргу и как он себя чувствует?
– 83, и он в прекрасной физической и умственной форме. Он по-прежнему руководит компанией – и не номинально, а фактически.
– Концепция А1000 была его идеей?
– Нет, но он всегда хотел, чтобы у Carl F.Bucherer были мануфактурные механизмы, которые бы отличались от других. Он обозначает направление движения, а мы уже разрабатываем инструменты, с помощью которых осуществляем задуманное.
– Каким вы видите свой бренд в будущем?
– Бурно растущим по всем направлениям. В 2010 году мы, например, производили 6 тысяч часов, сейчас это число составляет 25000, и мы хотим довести его до 30000. Мы будем предлагать потребителю новые функции, новые технические решения, новый взгляд на часовую классику. И мы, конечно, останемся одним из считанных семейных мануфактур.
– Как Вы думаете, сможете ли вы напрямую конкурировать с такими семейными брендами, как Patek Philippe и Audemars Piguet?
– Нам не нужно с ними конкурировать! Часовой бизнес очень маленький, и мы должны не соревноваться друг с другом, а помогать друг другу. И каждый из нас должен заниматься своим делом, оставаться верным выбранному пути.
– А как насчет имиджа бренда, его потребительским восприятием? Сможет ли он в будущем сравниться с имиджем названных грандов?
– Конечно, мы можем прибавить, но тот же Patek Philippe – объективно лучший, и сравниться с ним невозможно. Не забывайте, что они уделяют также большое внимание художественным ремесленным техникам, которые у нас отсутствуют как класс. Но опять-таки, это не наш путь Мы сильно отличаемся от других, и в этом наша сила.
– Ну лет через сто, может, и получится?
– О, через сто лет – определенно! (смеется).
